Святитель Иоанн Златоуст: о слове

Слово, произнесенное безрассудно, колеблет целые домы, губит души, наносит им непоправимый вред. Можно еще восстановить потерю в имуществе; вырвавшееся слово вернуть невозможно. «Ты», — говорится, — «услышал слово, и пусть оно умрет с тобою». Погаси его в себе, закрой, не дозволяй выйти наружу, не дозволяй ему двинуться. Умертви сказанное, предай забвению, чтобы тебе уподобиться не слышавшим этого. Многие люди, когда выдадут какую-нибудь тайну, начинают упрашивать услышавшего ее и заклинают не говорить еще никому другому, показывая этим, что они сделали дело, достойное осуждения.

Если ты упрашиваешь не говорить этого никому другому, тем более тебе не следовало говорить прежде. Если ты хочешь, чтобы слово не переходило к другому, ты сам не должен говорить; когда же ты передаешь хранение слова другому, ты делаешь ненужное и неумное, прося его и заклиная относительно хранения сказанного. Но злословить приятно?

Скорее приятно не злословить. Злословящий затем беспокоится, подозревает и боится, раскаивается, кусает язык свой, боясь и дрожа, как бы слово, сказанное другим, не произвело большой опасности; а тот, кто хранит его у себя в великой сохранности, живет в великом удовольствии. Не может быть, чтобы человек, пересуживающий чужую жизнь, заботился когда-нибудь о собственной жизни.

Когда все его занятия идут на то, чтобы пересуживать других, его собственные дела по необходимости делаются кое-как и небрежно. Тот, кто сурово судит о чужих делах, никогда не будет пользоваться снисхождением по отношению к себе. Бог произнесет Свой приговор, глядя не только на природу наших грехов, но и на суд о других. Ему слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.