Проповедь иерея Константина Корепанова на Божественной литургии в праздник первого и второго обретения главы Иоанна Предтечи 9 марта 2023 года

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Сегодня Святая Церковь празднует обретение главы Пророка, Предтечи и Крестителя Господа нашего Иисуса Христа. Чтит Святая Церковь и главы его пречестныя усекновение, и обретение этой главы, и, конечно, Рождество Иоанна Крестителя, — и каждый раз нам напоминается о том, чтó успел сделать этот человек, прожив совсем небольшую, короткую жизнь, но сделал важнейшее дело, не только призвав людей к покаянию, ибо он первый в ту эпоху сказал: «Покайтесь! Ибо приблизился Тот, Кто может вас спасти, Тот, Кто принёс вам Царство Небесное». Но, кроме того, что он проповедовал покаяние, он ещё смог стать Крестителем Господа Иисуса Христа, не только совершив положенное, ибо Христос не нуждался в крещении, но, через это крещение, указал народу на Агнца Божия, — засвидетельствовав божественность, святость и мессианский характер этого Пришедшего, — невзрачного, в общем-то человека, по-первости не блистающего ничем, и не отличающегося ничем. Нужно, чтобы кто-то засвидетельствовал, что это есть истинный Мессия, Спаситель, Агнец Божий, берущий на Себя грех мира. Такая короткая жизнь: почти всю жизнь он провёл вообще никому не известным, никому не ведомым. С момента выхода его на проповедь до усекновения главы он был-то всего около трёх лет известен народу, — но эта жизнь стала удивительным светом в истории человечества, и потому до сего дня, и до скончания времён, пока стоит Церковь Христова, будут помнить этого человека, будут молиться ему, будут призывать его молитвенную помощь, ходатайство, и на множестве иконостасов он стоит, вместе с Матерью Божией ходатайствуя за спасение человечества, как ближайший друг Христов, — кроме того, ещё и родственник Ему по плоти. Но нам важнее, кроме личности этого человека, обратить внимание на то, чтó он говорит, призывая нас к покаянию. Что значит: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Божие»? «Покайтесь, — или, как он говорит, — выровняйте дороги, по которым в вашем сердце пойдёт Христос. Всякая гора да выровнится, всякий дол да исполнится». Прямой, ровной должна быть дорога в сердце человека, чтобы туда вошёл Христос, — иначе Он не сможет войти, — если дорога будет идти не прямо. Всякое превозношение, всякая гордыня, всякое выставление себя, — то есть, всякая выпуклость, — должны быть сравнены; а всякое падение, всякий провал в духовно-нравственной жизни человека должен быть заполнен. В этом и состоит покаяние — не в том, чтобы придти и рассказать, как человек согрешил, — будто бы Бог этого не знает. Покаяние состоит не в том, чтобы просто начать исполнять некий ритуал или обряд. Покаяние состоит в том, чтобы перестать грешить, перестать проваливать свою жизнь, падать в какие-то ухабы своей жизни, — и идти ровно и прямо, — а также в том, чтобы не превозноситься ни перед кем, — тоже прямо и ровно держать себя со всеми людьми. Если же мы просто рассказываем о своих грехах, сознаём даже их, но ничего не меняем в своей жизни, — то это не покаяние. Мы никак не можем зацепить нашим сердцем и сознанием, чтó же от нас требуется, когда нас призывают к покаянию. Мы превращаем покаяние в перечень грехов, — а оно есть исправление и изменение жизни. Впервые, быть может, этот призыв прозвучал у пророка Исайи: «Обратитесь! — что и значит: покайтесь — перестаньте делать зло и научитесь делать добро!» А Иоанн Креститель говорит: «Покайтесь! Перестаньте гордиться и возноситься, и перестаньте грешить! Сделайте ровной дорогу вашей жизни и жизни вашего сердца». Если этого не будет сделано, если человек не перестанет превозноситься над людьми, если он не перестанет грешить разными плотскими скверными грехами, то он не может найти ту самую нить, которая привела бы его ко Христу, которая бы открыла тот свет, который льётся с момента Воплощения на каждого человека, — как мы слышим а Рождественскую ночь: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение». Вот этого благоволения мы никак не можем почувствовать. Мы ходим, топчем дороги к храму, топчем пол в храмах, отбиваем его поклонами, — но уходим почти всегда такими же, какими пришли, — не вкусив утешения Иисуса Христа. Мы исполнили некий обряд или ритуал, но прикоснуться к прощению и милости, любви и благоволению мы не смогли. Мы не почувствовали примирения со Христом, мы не сумели обнять Его окровавленное Тело, не смогли услышать слов, которые Он говорит каждому: «Прощаются тебе грехи твои! Иди, и больше не греши».

Вот этого примирения, этой встречи со Христом нам всем не хватает. И мы никак не можем ухватить то, о чём говорят многие святые двадцатого века, о чём говорили древние святые, что переживали, о чём они писали свои книги. У нас это не получается, потому что мы любим грехи и валяемся в них, — либо мы горды, и превозносимся над другими людьми. Мы ничего не можем сделать, и в радость Господа нашего войти не можем. Почувствовать сладость Причащения, любви Христовой мы не можем; и Пост Великий, как время сугубого покаяния, то и делает с нами, — то и призван делать с нами, — чтобы мы, войдя в купель Поста, очистили именно эти наклонности своей души: перестали осуждать, перестали завидовать, перестали превозноситься и гордиться, перестали заниматься тем, что грешно, предаваясь разного рода грехам, которые разрушают наше тело или нашу душу. Мы о том и молимся — хотя бы просто молитвой Ефрема Сирина: она эти прошения и включает в себя. И нам очень, очень важно не пройти мимо очередного Великого Поста. Сейчас, смотря вперёд, мы видим: о, ещё целых четыре, — нет, пять недель, — о, как далеко! Выдержать бы! Мы два раза вздохнём, оглянуться не успеем — и вдруг: ой! а пост-то ведь прошёл! уже послезавтра Вербное Воскресенье, — а я-то ничего ещё не сделал! Я каким был — таким и остался. Время прошло, а я в вагон, который привёз бы меня вперёд, к Богу, не вскочил! Он прошёл мимо, пока я думал, с чего начать, пока я думал: есть эту печеньку, или оставить её на какой-нибудь праздник; пока я думал: смотреть или не смотреть эту передачу, — пост-то прошёл! И опять — время, когда мне дана была благодать для того, чтобы выровнять дорогу своей жизни, чтобы успеть примириться, — а, примирившись, измениться во Христе, — это время я прошляпил, пропустил, растратил. Начинается обычная жизнь — и, если я не смог покаяться во дни Великого Поста — так подавно же весь остальной год пройдёт мимо. И тогда, перед самой Пасхой, я начинаю горько плакать о том, что всё прошло мимо; — а вдруг я завтра умру? А вдруг завтра кончится моя жизнь? А вдруг это был последний пост, отпущенный мне милостью Божией? Вдруг он был последним? Только за эту неделю мне два человека написали, что скоропостижно умерли их родственники — не в восемьдесят, не в семьдесят лет, а очень молодыми: кому-то — сорок, а кому-то меньше шестидесяти. Это случилось внезапно; они думали, что жизнь будет продолжаться дальше — но вдруг всё кончилось. Вдруг милость Божья иссякла, долготерпение Его к конкретно нашей жизни закончилось, и всё — до другого поста мы не доживём! Пост этот длинный, — но это обманчиво. И вот, день памяти Иоанна Крестителя, вновь и вновь напоминает нам: «Покайтесь! Время идёт быстро — покайтесь! Жизнь человека кончается скоро — покайтесь, чтобы не было стыдно на Суде Христовом!» Аминь».