Проповедь иерея Константина Корепанова в четверг 18 ой седмицы по Пятидесятнице 13 октября 2022 года:
Проповедь иерея Константина Корепанова на Божественной литургии в Свято-Троицком соборе Екатеринбурга в четверг 18-й седмицы по Пятидесятнице. Во Имя Отца и Сына и Святого Духа. Человек — глубоко падшее создание. Глубина нашего падения нам не ведома. Мы обычно считаем себя нормальными людьми, в целом не сильно отличающимися от большинства других людей. И измеряемся только житиями святых, считая, — так уж нас в этом убедили, — каким-то сверхсовершенным, сверхблагодатным явлением человеческой природы и поступков. Нам и в голову не приходит, что святой человек — это просто нормальный человек — тот человек, которого Бог поднял из бездны его падения, человек, который стал просто таким человеком, каким его задумал Бог. Нам представляется, что мы-то — люди нормальные. И есть, конечно, ещё очень плохие люди, но это — не мы с вами. А есть люди , отличающиеся сверхспособностями, это — святые люди. Поэтому мы понятия не имеем, насколько глубоко мы пребываем во тьме, насколько мы погрязли в неведении Бога и Его путей. Когда же мы приходим в храм, когда Христос говорит Свои знаменитые слова, которые и сегодня прозвучали в Евангельском повествовании: «Блаженны нищие духом, блаженны плачущие, блаженны кроткие, блаженны милостивые, блаженны миротворцы и прочее, — нас не затронет то, о чём говорит Христос, — ни одно из этих слов не понято нами. В лучшем случае мы понимаем слово «плачущие.» Понимаем, что все мы плачем, — особенно женщины, — о каких-то скорбях. Это нам даёт некое утешение. Ну и тогда, когда мы примиряем воюющие стороны. Но Христос говорит совсем о другом. И мы даже за всю нашу жизнь в Церкви не можем прикоснуться ни к одной из этих, — как мы их называем, — Заповедей Блаженств. Правда, слово «Заповеди» здесь не совсем уместно. Мы не можем прикоснуться ни к одному из этих блаженств, — а, стало быть, и всё Слово Христа о жизни становится нам не доступно. Что, в сущности, мы знаем о Евангелии? Что, в сущности, мы пытаемся осуществить в своей жизни? Ну, — мы читаем Евангелие , живём какое-то время по-евангельски, а какое-то время пытаемся что-то сделать. А что из того что мы делаем, мы делаем, опираясь на Евангелие? Что изменилось в нашей жизни от того, что мы узнали , что есть Христос? Мы жалеем голодных собак, — но мы и раньше их жалели; нам жалко сироту, — так нам и раньше было его жалко; нам жалко больного человека, — ну так любой неравнодушный человек его жалеет. Мы воспитываем своего ребёнка, — ну, вообще-то и в индейских племенах тоже это делают. Что мы делаем и сделали потому, что прочитали Евангелие? Какое из евангельских слов нашло отражение, зацепку, место в нашем сердце? Никакого. Мы приобрели новые привычки, — но эти привычки никак не связаны с христианством, никак не связаны с Евангелием. Мы ходим в храм, конечно . Но в Евангелии об этом — ни строчки. Мы хорошо делаем, что ходим, но нам, скорее всего, повезло, что мы ходим в христианский храм, а сами-то для этого ничего не сделали. Кто-то его строил, кто-то сохранял, кто-то восстанавливал, — а мы просто пришли сюда. Ходи мы в другой храм, в другое здание, — родись мы в другое время, — что бы в нас изменилось? Что в нас изменилось от того, что мы прочитали Евангелие, что мы узнали слово Христа?! Что мы стали делать потому, что это сказал Христос?! И каждый, посмотрев в собственное сердце, скажет: «Да ничего!» Потому что если эта цепь Блаженств осталась для нас не понятой, не раскрытой, — что ещё мы можем исполнить из Евангельского слова?! Любой человек может взвесить , рассмотреть, правильнее сказать, осудить себя по тем качествам, которые он имеет — насколько они евангельские. И каждый себе честно скажет: Евангелие к моей жизни не имеет никакого отношения. А если Евангелие не имеет к нам отношения, но христианами мы называемся, — значит, мы просто фарисеи . Мы даже не то, что любить, — мы потерпеть друг друга не можем. Мы все живём в собственных переживаниях. Если нам страшно, — значит, это для нас оправдание. Если я не люблю кого-то — это оправдание. Если я не могу сделать чего-то — это оправдание. Мы окружили себя оправданиями, — и того, что велит нам делать Христос, мы не делаем . Всё начинается именно с первого слова о блаженствах: Блаженны нищие духом, ибо тех есть Царство Небесное . Что значит — нищие духом? Ведь , если не будешь ты нищим духом, — ты, естественно, не сможешь стать плачущим: ты не сможешь плакать, у тебя не получится; ты не сможешь быть миротворцем, ибо ты не можешь примирять людей. Просто у тебя ничего не получится: в тебе самом мира нет. Ты не можешь быть чистым сердцем, — какая уж там нищета с гордым, самолюбивым, самовольным сердцем? Мы не можем пройти первые ступеньки. Мы не можем войти в радость Господа своего, потому что мы — не нищие духом…
